Олег Бордуков: «Люблю интеллектуальное кино»
Знакомьтесь: Олег Бордуков – автор, исполнитель, композитор, преподаватель и просто интересный собеседник. На его счету организация концертов в России и Европе, музыка к нескольким отечественным кинопроектам и мюзиклам и десятки сочиненных композиций для исполнения на собственных концертах.
В интервью главному редактору SVeshalki Олег рассуждал о первичности музыки и выматывающем процессе ее написания, связи творчества и его организационной составляющей, а также рассказал об экстремальном пении, сложном джазе, любви к интеллектуальному кино и классике, которая расслабляет.
– Олег, у вас два высших образования, и оба – музыкальные: Московский государственный педуниверсит по специализации «фортепиано» и Академия им. Гнесиных по специализации «эстрадный вокал». Так что все-таки приходится делать чаще – играть на инструменте или петь?
– На этот вопрос невозможно однозначно ответить человеку, который выбрал музыку в качестве основной профессии и единственного заработка (улыбается). Считаю, что профессионал должен уметь все!
Пять-шесть часов в день я провожу за инструментом – преподаю вокал, так что огромное количество музыкального материала играю как по нотам, так и подбираю сходу, на слух. Играю не только современные песни и вокальные упражнения, но и, например, Сергея Рахманинова и Фредерика Шопена. Это полезно для навыка игры и для «чистки» слуха, ведь он засоряется при постоянной аналитической работе.
Ну, а так как я преподаватель концертирующий, то петь мне приходится не меньше, чем играть, – и для поддержания формы, и для усовершенствования мастерства, и собственно на концертах. Так что, думаю, всего поровну (улыбается).
– Еще во времена учебы на музыкальном факультете педуниверситета вы ставили концертные программы на Мальте. Трудно далось решение жить на две страны?
– Нет, потому что одно время я работал там только на летних каникулах, а потом выбирался несколько раз в год на сроки, сопоставимые с поставленной рабочей задачей. Никакая из сфер жизни при этом не страдала (улыбается).
– После завершения, скажем так, мальтийского этапа вы плотно связали свою жизнь с родной «альма-матер», где семь лет работали помощником проректора по социальной и молодежной политике. Почему вдруг решили уйти в организационную часть, и сказалось ли это на творческой сфере?
– Музыканты и артисты, будь они профессионалы или любители, всегда являются опорой для творческой деятельности любого учебного заведения, вот и я со второго курса активно принимал участие в творческой жизни университета, в частности, был ведущим всех мероприятий ректората. А после окончания университета ректор – тогда им был Виктор Леонидович Матросов – предложил мне остаться в должности, которую создали «под меня». В годы работы в университете я еще и поступил в Гнесинку, и занимался созданием собственной музыки – в общем, на личной творческой деятельности работа в МПГУ в отрицательном ключе не сказалась (улыбается).
– А затем вы занялись преподаванием вокала в одном из столичных колледжей – уже поближе непосредственно к творчеству, потом снова – организацией музыкальных выступлений российских артистов, на этот раз – в Италии, а спустя год оказались на телепроекте «Битва хоров»… хормейстером. Что это – желание попробовать все или же поиски себя и того единственного занятия, которое будет по душе?
– Единственное объяснение – найти применение моей неуемной энергии. В это же время я еще работал актером в детском театре, писал сценарии, работал с вокальным ансамблем и организовывал свои выступления с симфоническим оркестром (смеется). Все это я делал просто потому, что у меня это получалось. У меня сотни идей, и мне нравится быть в центре того, что я делаю!
– И вот в итоге вы снова вернулись к преподаванию – уже четыре года обучаете вокалу в частной музыкальной школе, при этом сами продолжаете писать музыку и выступать с концертами. 24 часов в сутках хватает на все?
– У нас не просто частная школа, а одна из немногочисленных школ рок-вокала и экстремальных вокальных техник. Школу основала моя однокурсница Вера Иванова, она и сейчас ее главный вдохновитель, плюс занимается исследованиями в очень непростой теме безопасного экстремального пения. По мнению обывателей, артисты просто орут и хрипят с драйвом, но на деле все эти звуки имеют свои названия и достигаются сложнейшей мышечной работой. При неправильном звукоизвлечении такое пение чревато серьезными проблемами со здоровьем, поэтому им нужно заниматься только с профессионалами, и мы – единственная школа, которая работает в связке с Российской общественной академией голоса и подкрепляет свои практические занятия научными исследованиями. В общем, все по науке и без обмана (улыбается).
А что касается времени, то, хоть я и очень люблю поспать, 24 часов мне хватает. А вот чего мне не хватает, так это ответственных и быстро работающих людей. Часть задумок и проектов не реализовывается в необходимые сроки, а порой и вовсе остается только на словах, и все – из-за недисциплинированности задействованных в процессе людей.
– Необязательность раздражает во всех сферах, и в моей работе она тоже присутствует, от этого, к сожалению, никуда не деться. Говорят же: если хочешь хорошо и быстро, сделай сам. А еще есть такой спор: что было раньше – яйцо или курица? Так что же первично – музыка или слова?
– Безусловно, музыка первична. Научно доказано, что музыка – это язык, и она тоже существует по строгим правилам и сложным законам. Считаю, что музыку надо начинать преподавать в начальных классах в таких же объемах, как математику или русский язык. Музыка – это вторая математика, только с задействованием психоэмоциональной сферы.
– А еще говорят, что из всех искусств важнейшим является кино. Вы и к фильмам музыку пишете, например, стали композитором короткометражки Евгения Зверева «Электрический стул», которая сейчас штурмует кинофестивали. Что сложнее – писать музыку для сцены или для кино?
– Мне кажется, это одинаковые задачи, потому что в обоих случаях главным отправным пунктом является сценарий и художественный взгляд режиссера на сценарий или пьесу.
– Музыку для сцены вы сочиняете не только для своих выступлений, но и для театральных постановок (мюзикл «Снип-снап-снурре» и музыкальный спектакль «Золушка» – прим. ред.). Что вас вдохновляет при работе с музыкальными темами, рассчитанными исключительно на фантазию? Ведь тут по мотивам событий из собственной жизни текст не напишешь…
– Я не совсем согласен с фразой «по мотивам из собственной жизни», потому что для меня написание стихов или музыки – это процесс рефлексии определенных событий через интеллектуальную и эмоциональную сферу. Воплотить в творческий продукт можно абсолютно любую историю из жизни, не только из своей. Скажу даже больше: свои истории только мешают, в них слишком большая доля собственной оценки произошедшего, а в истории выдуманной или чужой гораздо больше пространства для созидания.
Я люблю четко заданные художественные рамки, в которых надо написать тут или иную музыкальную тему или тексты к песням, но да – зачастую это действительно сложный и иногда очень выматывающий процесс.
– А что делаете, если наступает творческий кризис? Ни за что не поверю, что его у вас не бывает, у всех «художников» есть временные интервалы, когда кажется, что все, «исписался». Как быстро прийти в форму и снова начать создавать шедевры?
– В творческом кризисе, если не заставить себя работать, можно пребывать вечно. Тут любовь не удалась, там потерял что-нибудь, здесь – стресс, там – катарсис (улыбается). Иногда надо заставлять себя работать, именно в процессе работы приходит вдохновение. И отдыхать надо обязательно – я обожаю уезжать из страны за кардинальной сменой всего жизненного уклада и картинки перед глазами. Путешествия меня вдохновляют как ничто другое.
– У вас есть песня, которую вы любите больше всего?
– У меня нет любимых «детей». Я его вымучил, либо он легко родился и… довольно. У меня нет и любимых песен у других исполнителей, да и любимых исполнителей почти нет (улыбается). Для меня повторное прослушивание некоторых песен – это не проживание заново историй из жизни, а, скорее, возвращение в определенную энергию, созданную этой песней. Это как пища, только питание для эмоциональной сферы. Мне дико скучно слушать музыку ради музыки, я возвращаюсь к некоторым песням изредка и только за их энергией.
– Вы – творческий человек, а творческие люди ранимы… Как вы относитесь к критике? Для вас много значит чужое мнение?
– Да, мы очень ранимы, и это не вымысел и не кокетство (улыбается). «Диванную» критику не перевариваю, потому что я сам себе дьявольский критик, изнуряющий себя придирками к своей работе. Плюс многие «критики» не настолько компетентны, чтобы критиковать в принципе, я же много и постоянно учусь, и не абстрактно – у жизни, а конкретно: когда мне не хватает знаний, я иду к педагогу. Я не стесняюсь сам что-то спрашивать, когда мне это необходимо. Что же касается профессиональной среды, у меня есть определенные авторитеты, у которых я учусь. Это и мои педагоги, и люди, знаниям и творческому чутью которых я доверяю.
– Так творчество каких композиторов и исполнителей совпадает с вашим мироощущением?
– Музыка – это моя жизнь и профессия, но иногда я предпочитаю находиться в абсолютной тишине. Иногда, если музыки становится слишком много, я вообще начинаю ее ненавидеть. Так что под музыку в плеере я отдыхать не могу категорически, но люблю делать это на концертах – посещаю выступления как своих коллег и друзей из числа музыкантов, так и концерты классической или сложной джазовой музыки. И там я стараюсь не воспринимать музыку как объект для препарирования (улыбается). А дома у меня есть прекрасный телеканал Mezzo, где передают оперы, музыку эпохи барокко и другую классику – это меня расслабляет.
– А какие фильмы смотрите? Что из новинок могли бы порекомендовать нашим читателям?
– Я, наверное, очень вас удивлю, но кино я практически не смотрю, и по большей части – из-за слишком глубокого эмоционального погружения в материал. Окончательно я это понял совсем недавно, во время просмотра замечательного фильма «Время первых». Я переживаю и чувствую боль на экране гораздо сильнее, чем иной раз в острые моменты собственной жизни.
Из фильмов этого года я смотрел «Ла-ла Ленд», но все больше из профессионального интереса. Из более «старых» – фильм «Ученик» Кирилла Серебренникова. Я был заинтересован музыкальной составляющей этого фильма, да и вообще люблю творчество этого режиссера. И еще из «свежего» мне понравился «Рай» Андрея Кончаловского – люблю интеллектуальное кино.
А вот ужасы и триллеры смотреть не могу совсем. Другое дело – картины комедийные или музыкальные. Сейчас работаю над новым проектом, и для него пересмотрел массу музыкальных фильмов разных годов выпуска и стран производства – от «Чикаго» до «Черная кошка, белый кот».
– Поделитесь напоследок своей любимой цитатой из кино (улыбается).
– «Муля, не нервируй меня!» Заметьте, она подозрительно напоминает мои рабочие процессы (смеется).
Беседовала Татьяна Витковская
Фотографии – личный архив Олега Бордукова